Опали берега осенние. Не заплывайте. Это омут. А летом озеро — спасение тем, кто тоскуют или тонут.
А летом берега целебные, как будто шина, надуваются ольховым светом и серебряным и тихо в берегах качаются.
Наверное, это микроклимат. Услышишь, скрипнула калитка или колодец журавлиный — все ожидаешь, что окликнут.
Я здесь и сам живу для отзыва. И снова сердце разрывается — дубовый лист, прилипший к озеру, напоминает Страдивариуса.
Охрани, Провидение, своим махом шагреневым, пощади ее хижину —
мою мать — Вознесенскую Антонину Сергеевну, урожденную Пастушихину.
Воробьишко серебряно пусть в окно постучится:
«Добрый день, Антонина Сергеевна, урожденная Пастушихина!»
...
Он тощ, словно сучья. Небрит и мордаст.
Под ним третьи сутки
трещит мой матрац.
Чугунная тень по стене нависает.
И губы вполхари, дымясь, полыхают.
...
Вы застали меня живым —
не на свалке, не на пьедестале.
Когда все вы трупами стали,
вы застали меня земным.
...
Прикрыла душу нагота
Недолговечной стеклотарой.
Как хорошо, что никогда
Я не увижу Тебя старой
...
