Перевод Э. Горлина
Не любим рыбную ловлю мы, взмахнуть не умея веслом. Все то, чему нас учили отцы, называем мы пустяком, И в том, во что сердце верить велит, сомневаемся мы всегда. Мы не верим в хлеб, который едим, нам радость работы чужда.
Смотрите, наши берега и вдаль, и вширь лежат. Их осушили наши отцы и плотин поставили ряд. Они оттеснили море назад. То был непомерный труд. Мы родились, чтоб жить под защитой плотин, но плотины нас не спасут.
А вдали прилив на плотины ползет, все пробуя пенным ртом. У шлюзных ворот обгрызая края, он стены обходит кругом, Волны швыряет, и снова швыряет, жует морской песок… Мы слишком от берега далеки, чтоб знать, как прилив жесток.
Мы приходим порой, заботой полны, у широких стен шагать. Все это — плотины наших отцов, и в камне щелей не видать. Не раз и не два налетали ветра, но мы не боимся ветров — Мы ходим только смотреть на плотины, плотины наших отцов.
Над соленым болотом, где наши дома под ветром холодным дрожат, Измученный, жалкий и тусклый блеск струит, умирая, закат. Будто красный уголь мелькнул в золе, будто искра скользнула там… Мы отданы морю и ночи во власть и пощады не будет нам!
У моста на болоте стоит загон, и стада беснуются в нем, Оглушенные шумом бегущих ног, ослепленные фонарем. Скорее срывайте замки с ворот, выпускайте на волю стада! Низины тонут на наших глазах, отовсюду хлещет вода.
Поднимаются волны над верхом плотин, огромны в густеющей мгле. И пена, летящая с губ морских, крутится по земле. Морские кони копытом бьют, грозят белизной зубов, Ломая кустарник, глотая песок, сметая труды отцов!
Хворост велите людям собрать, варить на кострах смолу. Огонь, а не дым, будет нужен нам, коль рухнут плотины во мглу. С колоколен велите людям следить (как знать, что покажет заря?) — Гремящий колокол наверху и веревка в руках звонаря.
Теперь со стыдом в душе мы ждем среди бурлящей тьмы. Вот это — плотины наших отцов, но о них не заботились мы. Нам не раз и не два говорили о том, мы в ответ лишь махали рукой. И погублены жизни наших детей, и нарушен отцов покой.
Мы ходим по краю разбитых плотин, а море шумит вдали. Для нашего блага, для выгоды нашей их наши отцы возвели, Но выгоды нет и спокойствия нет, беззаботность пройдет, как дым. И самый город, где жили мы, покажется нам чужим.