У барина был попугай, Который как-то внезначай От барина из дому В окошко залетел К крестьянину простому; И только прилететь успел, Заговорил, что разумел.
Нередко чернь, когда чего не понимает, За дьявольщину почитает. Мужик словесных птиц не видывал таких И слышать не слыхал об них, Счел, что влетела в дом духов нечистых сила. Жена его тотчас молитву сотворила, И как на выдумки хитряй его была (Так как и вообще считают, Что будто жены все хитряй мужей бывают), Скоряй горшок где ни взяла И попугая им накрыла; А сверх того Крестом его, Чтоб крепче он сидел, накрывши, заградила. «Сиди же», — говорит. И попугай мой под горшком сидит.
Меж тем взыскались попугая. Людей везде, куда лишь можно, рассылая, Сыскали как-то след. Пришли и под горшком Нашли его чуть-чуть живого.
На это что сказать иного? Беда попасть с умом К невежде в дом.
1773