Промозглый воздух и густые тучи, Послушные капризам злого ветра, Неумолимо предвещают ливень; Уже в кристалл почти оделись реки, И муравы уже не видно в долах, И росу в иней превращает холод.
И в сердце у меня — свирепый холод, И беспросветны думы, словно тучи, Рожденные туманом в этих долах, Что для любовного закрыты ветра Горами, осеняющими реки, Которые мутит осенний ливень. Кончается и самый сильный ливень.
И тает снег, когда минует холод, И, сбрасывая лед, взбухают реки; И неизвестен случай, чтобы тучи Не отступили под напором ветра И чтоб туман держался вечно в долах.
Но нет отрады мне в цветущих долах, Я плачу и в погожий день, и в ливень, И при студеном ветре, и без ветра. Я лишь тогда найду: не вечен холод В груди Мадонны и во взгляде — тучи, Когда иссохнут все моря и реки.
Пока струиться к морю будут реки И зверю будет любо в тихих долах, Останутся в глазах прекрасных тучи, Которые в моих — рождают ливень, И в ледяной груди пребудет холод, Что превратил мою — в источник ветра.
Я каждый ветр прощаю ради ветра, Пленившего меня в краю, где реки — Двумя границами, где чистый холод И зелень — рядом, и во многих долах Я лавра тень отпечатлел: ни ливень Не страшен ей, ни гром, разверзший тучи.
Быстрее тучи не бегут от ветра, Чем промелькнул тот день, ни реки в ливень, И дольше медлит холод в вешних долах.