Прости, дорогая красавица брани! Прости, благородная сабля моя! Влекомый стремлением новых желаний, Пойду я по новой стезе бытия. Ты долго со мною была неразлучна, Как ангел грозы все блестела в очах; Но кончена брань, — и с тобою мне скучно: Ты сердца не радуешь в тесных ножнах.
Прости же, холодная, острая дева, С кем дружно делил я свой быт кочевой, Внимая порывам священного гнева И праведной мести за край мой родной! Есть дева иная в краю мне любезном, Прекрасна и жаром любви калена; Нет жаркой души в твоем теле железном — Иду отогреться где дышит она.
«Напрасно, о воин, меня покидаешь, — Мне кажется, шепчет мне сабля моя, — Быть может, что там, где ты роз ожидаешь, Найдешь лишь терновый венец бытия; Ад женского сердца тобой не измерен, Ты ценишь высоко обманчивый дар; Мой хладный состав до конца тебе верен, А светских красавиц сомнителен жар. »
О нет, я тебя не оставлю в забвеньи, Нет, друг мой железный! Ты будешь со мной: И ржавчине лютой не дав на съеденье, Тебя обращу я в кинжал роковой, И ловкой и пышной снабжу рукоятью, Блестящей оправой кругом облеку, И гордо повесив кинжал над кроватью, На мщенье коварству его сберегу!
1836