«День черный — пятница_!» — кричит Нам суевер, покорный страху, И поверяет жизни быт По брюсовскому альманаху. Счастлизцу каждый день хорош! Но кто у счастья в черном теле, По неудачам тот и сплошь Сочтет семь пятниц на неделе.
«Уж был я в пятницу дурак!» Как, будто в пятницу? «Как в ящик, Меня упрятали впросак Жена, приятель и приказчик!» Мой друг, нейдет попытка в счет: Бар многих вижу я отселе, У коих дома круглый год Твоих семь пятниц на неделе.
«Женюсь! Нет, путь женатых скользк. Подам в отставку! Нет, ни слова! В Париж поеду! Нет, в Тобольск! Прочту Сенеку! Нет, Графова!» — Так завсегда по колесу Вертятся мысли в пустомеле, Вот что зовется — на часу Иметь семь пятниц на неделе.
Устроив флюгер из пера, Иной так пишет, как подует: У тех, на коих врал вчера, Сегодня ножки он целует. Флюгарин иль Фиглярин, тот Набил уж руку в этом деле; Он и семь совестей сочтет, Да и семь пятниц на неделе.
У должников и знатных бар Дню ныне — завтра не наместник: День завтра часто очень стар, И не упомнишь, чей ровесник; Он день отменный, и сравню Его я с первым днем в апреле: Кто верит завтрашнему дню, Тот знай семь пятниц на неделе.
«Эрнест в бреду: вдруг слезы льет, Вдруг пляшет, то клянет, то молит, То волоса с себя дерет, То он их кудри вьет и холит!» Сей бред по имени зови, Когда слыхал о хитром Леле; Эрнест влюблен, а у любви Всегда семь пятниц на неделе.
Семь пирамид, семь мудрецов И семь чудес нам древность славит, Владыке снилось семь коров, Рим семь холмов подошвой давит, Семь городов входили в спор О славной грекам колыбеле, Да и везде как на подбор Семь пятниц на одной неделе.
Пригнали в пятницу меня К брегам попутные желанья; Друзья, из буднишнего дня Будь праздник светлого свиданья! Играй вино на чистом дне, Как кровь играет в юном теле! О небо, ввек даруй ты мне. Таких семь пятниц на неделе.