Швейцар, поникнув головою, Стоял у отпертых дверей, Стучал ужасно булавою, Просил на водку у гостей…
Его жена звалась Татьяна… Читатель! С именем таким Конец швейцарова романа Давно мы с Пушкиным крестим. Он знал ее еще девицей, Когда, невинна и чиста, Она чулки вязала спицей Вблизи Аничкова моста. Но мимо! Сей швейцар ненужный Помехой служит для певца. Пускай в дверях, главой недужной Склонясь, стоит он до конца…
Итак… В гостиной пышной дома Хозяйка — старая корга — С законом светским незнакома, Сидела, словно кочерга… Вокруг сидели дамы кру? гом, Мой взор на первую упал. Я не хотел бы быть супругом Ее… Такой я не видал На всем пути моем недальном… Но дале… Около стола, Склонясь к нему лицом печальным, Она сидела… и ждала… Чего? Ждала ли окончанья, Иль просто чаю, иль… Но вот Зашевелилось заседанье: В дверях явился бегемот…
Какого пола или званья — Никто не мог бы отгадать… Но на устах всего собранья Легла уныния печать…
И заседанье долго длилось, Лакеи чаю принесли, И всё присутствие напилось Питьем китайския земли… К чему ж пришли, читатель спросит. К чему? Не мне давать ответ. Девятый вал ладью выносит, Уста сомкнулись, и поэт Умолк… По-прежнему швейцара На грудь ложилась голова… Его жена в карете парой С его кузеном убегла.
1901(?)