Так силы небесные нисходят и всходят, простирая друг другу золотые бадьи.
Гёте
Звенят Весы и клонят коромысла. Нисходит вниз, возносится бадья… Часы идут, сменяя в небе числа, Пути миров чертя вкруг остия.
Струится ночь. Журчит и плачет влага. Ладья скользит вдоль тёмных берегов, И чуток сон в водах Архипелага, Где в море спят созвездья островов.
Гнездо Гиад… и гроздь огней — Плеяды… Великий Воз и зоркий Волопас… Свой правя путь чрез тёмные Циклады — Какой пловец в уме не числил вас?
И ваш узор пред взором Одиссея В иных веках искрился и мерцал, И ночь текла, златые зёрна сея, Над лоном вод в дрожании зерцал.
И, ставя сеть у древних стен Хавона, В тиши ночной видали рыбари Алмазный торс гиганта Ориона, Ловца зверей, любовника зари.
Когда ж земля бессмертными иссякла, Лишь глубже стал и ярче небосклон. И Солнцу путь затмила тень Геракла, И Зевс воздвиг на небе льдистый трон.
Все имена, все славы, все победы Сплетались там в мерцаниях огней. Над головой жемчужной Андромеды Чертил круги сверкающий Персей.
В себе тая все летописи мира, В ночах светясь внемирной красотой, Златыми пчёлами расшитая порфира Струилась с плеч Ионии святой.