Над каждым городом-колоссом Миры клубятся бурной мглой: Числа нет хорам стоголосым И токам жизни — слой сквозь слой.
Не ночью, в смене грез безумной, Не в рваных снах, не во хмелю, Но в полдень ясный, трезвый, шумный Их хаос плещущий ловлю.
Сквозь круг стихий, сквозь души зданий, Сквозь сонмы тех, кто был людьми, Глаза чудовищных созданий Сторожким взором восприми.
Осмелься!.. Уж старинный демон Воочью виден сквозь прорыв: Надвинул конус тьмы, как шлем он, Лицо бушующее скрыв.
Он опьянен нездешней властью И жаждой, режущей как нож, — Такою мукой, гневом, страстью, Что взор ты с гневом отвернешь.
На битву с ним спешат другие: Их взлет разящ и величав, Смысл их деяний — литургия Нам непонятных сил и прав.
Венцом касаясь небосвода, Едва очерчен впереди Великий дух — творец народа С чертогом солнечным в груди.
Паря вне мира числ и меры, Слои вселенных озарив, Луч Мировая Сальватэрра Вжигает в нас, как новый миф.
И где невластен даже гений В часы пророческого сна, Теряется в смерчах видений Взор, не сумев коснуться дна.
1949