Старик

За горы солнце закатилось, Долины облеклися в мрак, Едва лишь только небо рдилось, Пурпуровый являя зрак. Там влажные пары струились По разноцветным гор верхам; Туманы белы там сребрились, Клубясь по бархатным лугам. Глубока тишина настала В кудрявых рощах и в полях; Забава шумна умолкала Увеселять игрой в селах. Луна янтарный луч пустила Из синих яхонтных небес И слабым светом осветила Там хижинку среди древес, На Праге коея сидели Сын в тишине с отцом своим, На звезды, на луну смотрели И мирно занимались сим. Вдруг старец горькими слезами Молчанье мертвое прервал, С прискорбием сплеснув руками, «Великий боже!..» — он вскричал, «О чем ты плачешь, мой родитель?» — Спросил тут юноша, стеня. «Я зрю — небесная обитель В объятия зовет меня. Ах, сын мой нежный, сын любезный! Уж скоро кончится мой век. Так! скоро ты, несчастный, бедный, Лишишься и отца...» — он рек. И слезы частые ручьями Из томных потекли очей. «Я беден был всегда, и нами Гнушалось счастье в жизни сей. С каким мученьем умираю, Тебе что, мой любезный сын, Наследства мало оставляю! Но сим богат хоть будь один: Люби сердечно добродетель И ближнего, как сам себя; Будь и врагам ты благодетель — То бог помилует тебя, Бог сделает счастливым верно». Лишь только он ему сказал, В последний раз обнявши нежно. Как вдруг весь побледнел — упал. Сын добрый всё исполнил точно, Отец что добрый говорил: Провел жизнь тихо, беспорочно, До самой смерти счастлив был.