Сто лет назад

Я крикнула однажды недоучкам Сто лет назад, такого-то апреля Я крикнула по молодости лет, Что рабский ум, бесчувственный, бесстыжий, Чудовище развратной Конъюнктуры Врет — и не может Пушкина любить! Меня трясло. Арба катила дальше. Над марганцевым фаршем тухлой фальши Повис тяжелый, зверский, спертый вздох. Я лаяла на ветер: — Да, зубрили! Да, классе в третьеми к елке серебрили Руслана и Людмилу, но любили Лишь анекдот! И в этом весь подвох! Невежесть вашу обеляет Пушкин, Но свежесть вам являет Золотушкин, Жуликоватый парень и рифмач,- Он души вам тетешкает ретиво Белибердой любви и детектива, Но эта смесь питательна на диво И популярна, как в холеру врач!- Арба катила. Пенилась клоака. Я голову теряла, но однако Я лаяла на ветер, как собака: — Не поминайте Пушкина вотще! Ведь богом есть и честь, и стыд, и совесть, И Белкина пронзительная повесть, И Командор в нетлеющем плаще!- Мне моментально голову срубили. — Она свергала Пушкина!- вопили.- Ату ее, проклятую, ату!- Устроили костер традиционный. Но фонарем смотритель станционный Светил в мою судьбу сквозь темноту.