Сумрачные скалы...

Сумрачные скалы Галилеи, Зноями обугленные впрах… По долинам — тонкие лилеи Да стада в синеющих горах.

Странный вечер… Край Ерусалима, Тихий дом. Двенадцать человек. И Она: слышна еще и зрима, Как в ладье, отчалившей навек.

Не ладья — но нищенское ложе. Не волна — кончина в злом краю. С каждым мигом призрачней и строже Лик, сходя в нездешнюю струю,

Просветляется, лучится, тает, Опрозрачнивается, как хрусталь, И сквозь лик мерцает и блистает Смертными невиданная даль.

Он сошел. Он здесь! Он вводит Матерь На пройденную лишь Им тропу: Ляжет, как синеющая скатерть, Мир под невесомую стопу.

Песнею архангелов стихирной Вечер озаряется, как храм, И ступени лестницы всемирной Тихо разверзаются глазам.

Больше нет того, что было тленно: Завершится ход святых минут — И ученики, склонив колена, К ложу опустевшему прильнут.

1952