Боже мой! Она ли это? Неужели это та, Пред которою поэта Бурно двигалась мечта? Та ли это, что, бывало, Очи вскинув иль склоня, Сына грома и огня Возносила и свергала; И рассыпчатых кудрей Потрясая черной прядью, Трепетала над тетрадью Гармонических затей; И глазами пробегая По рифмованным листам, Пламенела, прилагая Пальчик к розовым устам? Та ль теперь — добыча прозы — Отмечает лишь расход, На варенье щиплет розы И солит янтарный плод? Та ль теперь в углу тенистом, С преклоненной головой, Целый день сидит за вистом Безнадежною вдовой! В чепчик с блондовой оборкой Да в капот облечена — Над козырною шестеркой Призадумалась она… Взносит руку — угрожает, Но, увы! Сия гроза Уж не сердце поражает, — Бьет червонного туза!
1860