Так шли они: две легковушки Светили куцым огоньком. За ними следом — танки, пушки. Укрыты тьмою и дождем. Так шли они, глуша моторы, Лязг гусениц, колес глуша, Моторизованные воры У городского рубежа. Так шли они, пока в брусчатку Не ткнулся гусеничный ход. И словно подняло взрывчатку, И грохнул сонный небосвод. И вся железная армада Пошла, ломая тротуар, Пути трамвайные, с надсадом Уже неслась под светом фap. И Прага высыпала в окна В ночнушках, майках и трусах, В высунувшись, молча мокла, Дождя не чуя, только страх. И дом созванивался с домом, И у приемников своих Оглушены железным громом, Сигналов ждали позывных. Так шли они, так голос Праги Вдруг возникал во тьме глухой, Так шли они: жрецы отваги В броню укрывшись с головой. Так шли они: прощался диктор С пражанами, гул сапогов Возник в приемнике, и стихло; И сиротел за кровом кров. И понемногу на рассвете Пражане стали выходить, И только долго спали дети, Их страшно было разбудить.
1974