У ночного экспресса

Поезд ждет, застегнутый по форме. На ветру качается фонарь. Мы почти что двое на платформе, А вокруг клубящаяся хмарь.

Через миг тебе в экспрессе мчаться, Мне шагать сквозь хмурую пургу. Понимаю: надо расставаться. И никак расстаться не могу.

У тебя снежинки на ресницах, А под ними, освещая взгляд, Словно две растерянные птицы, Голубые звездочки дрожат.

Говорим, не подавая виду, Что беды пугаемся своей, Мне б сейчас забыть мою обиду, А вот я не в силах, хоть убей.

Или вдруг тебе, отбросив прятки, Крикнуть мне: — Любимый, помоги! Мы — близки! По-прежнему близки! — Только ты молчишь и трешь перчаткой Побелевший краешек щеки.

Семафор фонариком зеленым Подмигнул приветливо тебе, И уже спешишь ты по перрону К той, к другой, к придуманной судьбе.

Вот одна ступенька, вот вторая… Дверь вагона хлопнет — и конец! Я безмолвно чудо призываю, Я его почти что заклинаю Горьким правом любящих сердец.

Стой! Ты слышишь? Пусть минута эта Отрезвит, ударив, как заряд! Обернись! Разлуки больше нету! К черту разом вещи и билеты! И скорей по лестнице! Назад!

Я прощу все горькое на свете! Нет, не обернулась. Хоть кричи… Вот и все. И только кружит ветер, Да фонарь качается в ночи.

Да стучится сердце, повторяя: «Счастье будет! Будет, не грусти!» Вьюга кружит, кружит, заметая Белые затихшие пути…