Под мглою тяжких облаков, В час грозной бури завыванья, С любимой девой сочетанья, Топясь, просил я у богов. Вдруг — лёгким светом даль блеснула, Мрак реже, реже стал, — и вот Сквозь тучи ярко проглянула Эмаль божественных высот; И вот — открылся свод эфирной Туч нет: торжественно и мирно Прошли вестительницы бурь, И полная дневного пыла Весь лик природы осенила Одна чистейшая лазурь.
Мой друг! Услышаны моленья; Вот он — предел соединенья; Один над мною и тобой Навес раскинут голубой! Взгляни, прекрасная, над нами, Как опрокинутый фиал, Он, в землю упершись краями, Нам общий храм образовал. Он прочен, радостен и мирен…
Но жаль, мой друг, моя краса, Что общий храм наш так обширен, Что так огромны небеса! Быть может, здесь, под этим сводом, Стеснён докучливым народом, Я не найду к тебе следа, — И в грустной жизненной тревоге В одном лазуревом чертоге Мы не сойдёмся никогда!
1838