В полдень проснёшься, откроешь окно — двадцать девятое светлое мая: господи, в воздухе пыль золотая. И ветераны стучат в домино.
Значит, по телеку кажут говно. Дурочка Рая стоит у сарая, и, матерщине её обучая, ржут мои други, проснувшись давно.
Но в час пятнадцать начнётся кино. Двор опустеет, а дурочка Рая станет на небо глядеть не моргая.
И почти сразу уходит на дно памяти это подобие рая. Синее небо от края до края.
Дай нищему на опохмелку денег.
Ты сам-то кто? Бродяга и бездельник,
дурак, игрок.
Не первой молодости нравящийся дамам,
давно небритый человек со шрамом,
...
Отделали что надо, аж губа
отвисла эдак. Думал, всё, труба,
приехал ты, Борис Борисыч, милый.
И то сказать: пришел в одних трусах
с носками, кровь хрустела на зубах,
...
Вышел месяц из тумана —
и на много лет
над могилою Романа
синий-синий свет.
Свет печальный, синий-синий,
...
Вы, Нина, думаете, вы
нужны мне, что вы, я, увы,
люблю прелестницу Ирину,
а вы, увы, не таковы.
Ты полагаешь, Гриня, ты
...
Брега Невы. Портвейн с закускою
приносит как бы половой.
Сидим типа компаньей узкою
в одной пивной на Моховой.
На фоне килек и стаканов
...
