В полях забытые усадьбы Свой давний дозирают сон. И церкви сельские, простые Забыли про былые свадьбы, Про роскошь барских похорон.
Дряхлеют парки вековые С аллеями душистых лип. Над прудом, где гниют беседки, В тиши, в часы вечеровые, Лишь выпи слышен зыбкий всхлип.
Выходит месяц, нежит ветки Акаций, нежит робость струй. Он помнит прошлые затеи, Шелк, кружева, на косах сетки, Смех, шепот, быстрый поцелуй.
Теперь всё тихо. По аллее Лишь жаба, волочась, ползет Да еж проходит осторожно… И всё бессильней, всё грустнее Сгибаются столбы ворот.
Лишь в бурю, осенью, тревожно Парк стонет громко, как больной, Стряхнуть стараясь ужас сонный… Старик! Жить дважды невозможно: Ты вдруг проснешься, пробужденный Внезапно взвизгнувшей пилой!
1910 — 1911