Тихо, тихо плыло солнышко. Я вздремнул на мураве… А поблизости, у колышка, На потоптанной траве Пасся глупенький теленочек: Несмышленыш и миленочек, А уже привязан здесь… Длинноногий, рыжий весь.
Он доверчиво поглядывал, Звал, просил и клянчил: му! Чем-то (чем — я не угадывал) Я понравился ему. Так манит ребят пирожное… И погладил осторожно я Раз, другой и третий раз Шерстку нежную у глаз.
Ах, глаза! Какие яхонты Могут слать подобный свет. Исходил бы все края хоть ты, А таких каменьев нет. Как звезда за темной чащею, В них светилась настоящая (Друг мой, верь, не прекословь) Возникавшая любовь.
И, присев в траву на корточки, Я почувствовал тотчас Тыканье шершавой мордочки То у шеи, то у глаз. Если же я медлил с ласками, Он, как мягкими салазками, Гладил руки, пальцы ног, Точно мой родной сынок.
Я не знаю: псы ли, кони ли Понимают так людей, Только мы друг друга поняли Без грамматик, без затей. И когда в дорогу дальнюю Уходил я, мне в догон Слал мумуканье печальное, Точно всхлипыванье, он.
1955