Ковыли серебрят синеву земель, Златокудрая рожь преклонилась ниц. Наша воля — в полях белопенный хмель, Наша воля пьянит даже вольных птиц.
Проползла по уму огневица-дрожь: Волю диким умом нелегко понять. Волю можно легко на кресте распять, В сердце брата вонзить беспощадный нож.
Пусть свобода моя — золотой обман, Немигающий свет из нетленных книг. Волю я люблю, и, как в поле кулик, Звездным солнцем и светом навеки пьян!
Волю свято люблю только я один, — Все ли радость мою на земле поймут? Кто-то поднял опять над свободой кнут, Над толпой многоцветной рабочих спин.
Кто? На них я лицом совсем непохож. Волю надо любить и до дна понять. Волю можно легко на кресте распять, — Кто захочет, любя, окровавить нож?
1917