Жил-был один чудак...

Жил-был один чудак,- Он как-то раз, весной, Сказал чуть-чуть не так — И стал невыездной. А, может, что-то спел не то По молодости лет. А, может, выпил два по сто С кем выпивать не след. Он письма отправлял — Простым и заказным, И не подозревал, Что стал невыездным. Да и не собирался он На выезд никуда — К друзьям лишь ездил на поклон В другие города. На сплетни он махнул Свободною рукой,- Сидел и в ус не дул Чудак невыездной. С ним вежливы, на «вы» везде, Без спущенных забрал, Подписку о невыезде Никто с него не брал. Он в карточной игре Не гнался за игрой — Всегда без козырей И вечно «без одной». И жил он по пословице: Хоть эта мысль не та — Все скоро обеззлобится И встанет на места. И он пером скрипел — То злее, то добрей,- Писал себе и пел Про всяческих зверей: Что, мол, сбежал гиппопотам С Египта в Сомали — Хотел обосноваться там, Да высох на мели. Но строки те прочлись Кому-то поутру — И, видимо, пришлись С утра не по нутру. Должно быть, между строк прочли, Что бегемот — не тот, Что Сомали — не Сомали, Что все наоборот. Прочли, от сих до всех Разрыв и перерыв, Закрыли это в сейф, И все — на перерыв. Чудак пил кофе натощак — Такой же заводной,- Но для кого-то был чудак Уже невыездной. … Пришла пора — а то Он век бы не узнал, Что он совсем не то, За что себя считал. И после нескольких атак, В июльский летний зной Ему сказали: «Ты, чудак, Давно невыездной!» Другой бы, может, и запил, А он махнул рукой: «Что я,- когда и Пушкин был Всю жизнь невыездной!»