Чтобы быстрей добраться к светлой цели, Чтоб все мечты осуществить на деле, Чтоб сразу стало просто всё, что сложно, А вовсе невозможное возможно,- Установило высшее решенье Идейную таблицу умноженья:
Как памятник — прекрасна. Но для дела Вся прежняя таблица устарела. И отвечает нынче очень плохо Задачам, что поставила эпоха.
Наука объективной быть не может — В ней классовый подход всего дороже. Лишь в угнетённом обществе сгодится Подобная бескрылая таблица.
Высокий орган радостно считает, Что нам её размаха не хватает, И чтоб быстрее к цели продвигаться, Постановляет: «дважды два — шестнадцать!»
… Так все забыли старую таблицу. Потом пришлось за это поплатиться. Две жизни жить в тоске и в смертной муке: Одной — на деле, а другой — в науке, Одной — обычной, а другой — красивой, Одной — печальной, а другой — счастливой, По новым ценам совершая траты, По старым ставкам получать зарплату.
И вот тогда с такого положенья Повсюду началось умов броженье, И в электричках стали материться: «А всё таблица… Врёт она, таблица! Что дважды два? Попробуй разобраться!..» Еретики шептали, что пятнадцать. Но обходя запреты и барьеры, «Четырнадцать»,- ревели маловеры. И всё успев понять, обдумать, взвесить, Объективисты заявляли: «десять».
Но все они движению мешали, И их за то потом в тюрьму сажали. А всех печальней было в этом мире Тому, кто знал, что дважды два — четыре.
Тот вывод люди шутками встречали И в тюрьмы за него не заключали: Ведь это было просто не опасно, И даже глупым это было ясно! И было так, что эти единицы Хотели б сами вдруг переучиться. Но ясный взгляд — не результат науки…
Поймите, если можете, их муки. Они молчали в сдержанной печали И только руки к небу воздевали, Откуда дождь на них порой свергался, Где Бог — дремал, а дьявол — развлекался.
1957