Всё это шутка… Скоро весна придет. Этот год наши дети будут звать «Революцией», А мы просто скажем: «В тот год...» За окном кто-то юркий бегает, Считает фонари И гасит. Весной я уеду. Куда?. Ну, не знаю… в Париж… А фонари погасли; только один, слепенький, На углу вздыхает едва-едва. Какие есть грустные слова: «Никогда», «невозможно», «навеки». Раз, два, три, четыре, пять, Вышел зайчик погулять. Кто же первый? Не надо думать, не надо считать. Всё это нервы… Навек! навек!.. Кто этот год, Кто эту ночь, кто этот снег Переживет? Не знаю — на то Его воля. Пахнет весной и ладаном Его рука. Ведь Ему молятся Даже снег и облака. Не знаю, будет ли утро. Я целую Его руку. Умру, но жизнь останется, И будет жить моя любовь, И двое любящих в такую же ночь Сочтут ее — предчувствием ли? воспоминанием?. Припав к Его руке, на ней услышат Горячий след моего дыхания. Не ищите меня — я из дому вышел, Я умер. Но любовь моя с вами. Милая, слышишь? — Любовь останется…
Март 1918, Москва