В Новочеркасске на 60 000 жителей 7 000 вузовцев.
Чернеют небеса — шалаш. Меняет вечер краску. Шел снег. И поезд шел. И шла ночь к Новочеркасску. Туман, пятна. Темно, непонятно. С трудом себя карабкал по ночи… по горе ли… И что ни дом — коробка, черней, чем погорелец. Город — идет в гору. Но лишь взобрался город-оборвыш — тут тебе — площадь, ширь — собор вишь! Путь до небес раздели? пополам — дотуда дойдут купола! А за собором средь сора и дерьма, эдакой медной гирей, стоит казак,
казак Ермак
*
,
Ермак — покоритель Сибири. Ермак не один: из ночи и льдин
встает генерал Каледин
*
.
За ним другие. Из снега и тумана, из старого времени клятого скачут по улице, по улице атамана
Платова
*
.
Мчит на рысях «краса Расеева»! С-под шапок свисают пряди.
Може, едет и дед Асеева
*
,
може, и мой прадед. Из веков испокон, будто снова в огонь, под бубны и тулумбасы — трется конь о конь, золотится погон, и желтеют на ляжках лампасы. Электро-глаз под стеклянной каской мигнул и потух… Конфузится! По-новому улицы Новочеркасска черны сегодня — от вузовцев. И вместо звяканья сабель и шпор на дурнях с выправкой цапли — звенит комсомольский смех и спор да мысли острее сабли. Закройся, ушедших дней лабаз! Нет шпорного диня и дона. Ушли генералы в бессрочный запас, — один на Кубани сияет лампас — лампас голубой Волго-Дона. 1927-1928 г.