Как весело окна дворца Тюильри Играют с солнечным светом! Но призраки ночи и в утренний час Скользят по дворцовым паркетам.
В разубранном павильоне de Flor Мария-Антуанетта Торжественно совершает обряд Утреннего туалета.
Придворные дамы стоят вокруг, Смущенья не обнаружив. На них — брильянты и жемчуга Среди атласа и кружев.
Их талии узки, фижмы пышны, А в ножках — кокетства сколько! Шуршат волнующие шелка. Голов не хватает только!
Да, все — без голов!.. Королева сама, При всем своем царственном лоске, Стоит перед зеркалом без головы И, стало быть, без прически.
Она, что носила с башню шиньон И титул которой так громок, Самой Марии-Терезии дочь, Германских монархов потомок, —
Теперь без завивки, без головы Должна — нет участи хуже! — Стоять среди фрейлин незавитых И безголовых к тому же!
Вот — революции горький плод! Фатальнейшая доктрина! Во всем виноваты Жан-Жак Руссо, Вольтер и гильотина!
Но удивительно, странная вещь: Бедняжки — даю вам слово! — Не видят, как они мертвы И до чего безголовы.
Все та же отжившая дребедень! Здесь все, как во время оно: Смотрите, как смешны и страшны Безглавые их поклоны.
Несет с приседаньями дама d’atour1 Сорочку монаршей особе. Вторая дама сорочку берет, И приседают обе.
И третья с четвертой, и эта, и та Знай приседают без лени И госпоже надевают чулки, Падая на колени.
Присела пятая — подает Ей пояс. А шестая С нижнею юбкой подходит к ней, Кланяясь и приседая.
С веером гофмейстерина стоит, Командуя всем парадом, И, за отсутствием головы, Она улыбается задом.
Порой любопытное солнце в окно Посмотрит на все это чудо, Но, старые призраки увидав, Спешит убраться отсюда!