Оглохнув от тишины, ослепнув от света, Старуха, чьи дни сочтены, прощается с летом. Судьба о двух головах сложилась валетом, —
То ангел подымет крыло, то черт — свои рожки… Крапивой былье поросло в сгоревшей сторожке. На грядке одна ботва, под ней — ни картошки.
— Проснись, — говорю, — очнись, встряхни свои кости, — Сторожка цела, как жизнь, стихи — твои гости Пьют водку, картошку едят, гадают о росте
Цены биржевой на нефть и спроса на слово, Поправшего смерть. Судьба же — впрямь двухголова, — Никак не отцепит мертвого от живого.
20 августа 2005