Она никогда не знала, как я любил её, как эта любовь пронзала всё бытие моё.
Любил её бедное платье, волос её каждую прядь... Но если б и мог сказать я — она б не могла понять.
И были слова далёки... И так — до последнего дня, когда в мой путь одинокий она проводила меня...
Ни жалоб во мне, ни укора... Мне каждая мелочь близка, над каждой я плачу, которой касалась её рука...
Не знала — и не узнает, как я любил её, каким острием пронзает любовь — бытие моё.
И, может быть, лишь оттуда, — если она уж там, — поймет любви моей чудо она по этим слезам...