Читать стихи Татьяны Ровицкой
И как только раскачались провода,
Да сквозь них ворона каркнула на снег,
По над крышею медовая звезда
Появилась…
И проснулась я во сне.
Две косы мои легли тебе на грудь,
Да сквозь черные — серебряная нить.
Незабудки голубые в Млечный Путь
Прорастают и грозят заполонить.
Я большим ковшом туману набрала,
Да густого, как парное молоко,
В малый ковш тебе, любимый, отлила
Часть тумана с голубеющим цветком.
Да и только что успела —
В пол-лица
Показаться, да привидеться во сне…
Тонкий месяц обручального кольца
И медовая звезда твоя при мне.
Всех слабей я. Знаю это.
Но с поникшей головою
Все за мною бродит лето,
Словно я чего-то стою.
Ах, как шепчутся ночами
Возле берега березы —
Лето с жаркими очами
Мне к ногам сложило грозы!
То зовет игрой на скрипке
От заката до рассвета,
То зимой в тумане зыбком
За окном мелькнет с букетом!
Я забот его не стою! —
Ото всех тревоги прячу…
Но оно всегда со мною,
Словно что-нибудь я значу!
[...]
День разлит в зеркалах,
Серовато-туманный, повинный
В неразгаданных снах,
В незабытых свиданиях, длинный,
Словно плащ не по росту…
И, путаясь в нем, спотыкаясь…
У моста, на мосту,
Где река, сквозь снега протекая,
Сокрушенно бормочет:
-Замерзну, замерзну, отчаюсь!…
Далеко до звезды,
До семьи, до вечернего чая…
И хрустит-то с надломом
Ледок под ногой в день воскресный.
Лишь у самого дома
Всплакнет колокольчик
небесный.
[...]
Когда, наполняя худые бока
Какой-то пожухлой травой,
Вожак обернется на зов ездока
И гордой тряхнет головой,
Когда перед тем, как вести на убой,
Оленей выводят на луг,
Над стойбищем вьется дымок голубой,
Аркан вылетает из рук.
И долго и медленно скачет олень,
И небо пронзают рога,
За ним нависает лохматая тень
Не друга уже, а врага,
Я верю — так надо:
В стремленье своем
Природе нет дела до нас.
Но страшно невольно
Смотреть день за днем
В прицел человеческих глаз.
Всем пришлось по вкусу солнце —
Отломив большой кусок,
Утро вызвало в оконце
Петушиный голосок.
Он запел совсем не громко,
Оробевший от зари.
Прояснилась ярче кромка
Дальней выжженной горы.
Улетали утром утки,
Выгоняли утром скот,
У дороги незабудки
Собирал с утра пилот.
Так и город опустится в осень.
Незаметно.
На самое дно…
Несмываемой зеленью сосен
Канут горы в холодную просинь
И теченьем подхватит окно,
Где сижу я с утра, наблюдая:
Стаи птиц, словно рыб косяки!
И листвы пестрогрудая стая
Вырастает над гладью реки…
Так стремительным чистым потоком
Нас несет… Неизвестно, когда
Снег взовьется бураном у окон
И в свечу обратится вода.
[...]
Ах, эта черная работа!
Черней, чем дым у парохода,
Не у того, что голубой,
А у того, где дым трубой!
Где жизнь — не поиски удачи,
Где просто так никто не плачет,
Где день приходит, чтоб успеть
Смолить и драить, песни петь,
Грузить, сниматься с якорей,
Бросаться в волны всех морей,
Морским узлом вязать канаты.
Смотреть в бинокль виновато
На то, что скроется вдали,
Сидеть часами на мели,
Картошку чистить, песни петь,
И все успеть, и все успеть!
Не надо — про печальное,
Не стоит — про тоскливое
И думать-то ночами нам,
Тем более красивыми.
Когда луна огромная
И в запахе сиреневом
Кипенье заоконное
И даже в день рождения
Не надо про ушедшее,
Теперь уже печальное,
Про радость сумасшедшую,
Про суету вокзальную.
Про теплоту душевную,
Про искренность нелепую,
Теперь уже бесценную.
Поэтами воспетую.
Сердечной болью схвачено
Все в будущем — лишь начерно.
Но чтоб счастливей жизнь была,
Отредактируй набело.
[...]
Они привыкли говорить,
А мы к молчанию привыкли.
И домолчались, и поникли,
И тихо выть
по-волчьи стали
В волчьей стае.
Одна судьба,
Одна свеча…
Пробьется ли?
Путем неведомым луча,
Грехов колодцами,
Гонима мыслями извне.
Страстями лютыми
К той сострадательной стране,
Где мы распутаны.
У тебя ли моя загостилась душа.
Стану кликать: «Вернись!
Ну, зачем ты ушла?
Что ты бродишь, постой!
В пустоте и в дыму,
Став покорной такой,
Не нужна ты ему».
И вернулась ко мне,
Завернулась в тряпье.
Отвернулась к стене.
Вот такое житье…
Из предгорий очень тихо,
Меж рогов неся луну,
Мать бугинцев — олениха
Подойдет опять к окну.
И зрачок ее крылатый
Обозначится в ночи.
Всем как будто мы богаты,
Доброте нас научи!
Тяжелей тяньшаньской ели
Эти белые рога.
Словно в тихой колыбели,
Спят колючие снега,
Спят ресницы…
Что им снится?
Настороженно в ночи
Смотрят звери,
Смотрят птицы,
Смотрят чистые ключи.
Смотрят сосны вековые,
Круглым глазом из глубин
Смотрят рыбы голубые,
Преломляясь в толще льдин.
[...]
Дождинкой светлой день пришел,
И, погружаясь в каплю эту,
От сна очнувшейся душой,
Так хочется быть ближе к свету…
Так жить на свете хорошо!
Жизнь порой похожа на качели:
Ты вперед — там зелень, лес, трава!
Ты назад — там пасть сарай ощерил,
И во все глаза глядят дрова.
Проскрипит в душе воспоминание,
В паутинках памяти — печаль,
Яркая поляна ожидания,
Зазывая, улетает в даль.
Мне куст багула под дождем
Напомнил детства милый дом,
Сама не знаю, что стряслось,
Откуда прошлое взялось?
Откуда прошлое взялось?
Оно меня не дождалось,
Оно мелькнуло и прошло,
Но почему так хорошо?
Как будто снова наяву
Я в прошлых днях еще плыву?.
Мне куст багула под дождем
Напомнил детства милый дом…
Сама не знаю, что стряслось,
Откуда прошлое взялось?
[...]
Это в молодости ранней
Все впервые, а потом,
Как последнее дыханье,
Первый снег и первый гром.
Первый ландыш, лед летящий,
Пух лохматых облаков,
Как последняя причастность,
Ранний окрик петухов.
И слова твои растают,
И глаза твои сгорят,
А всему цена такая —
Первый взгляд, последний взгляд.
Мимо храма пройти не смогла —
Над куполом время и мгла.
И звезда Рождества,
Как душа волшебства.
Я позабыла,
Встречи не искала,
И вроде бы себе не солгала.
А все, что о тебе напоминало,
Я со своей дороги убрала.
Но память со свечой меня проводит
По длинным коридорам, где темно,
Где столько лет уже никто не ходит,
Где твой портрет,
как яркое пятно.
И осветит свечой высокомерный
Красивый профиль…
детское лицо!
Но свет свечи пристрастен
и неверно
Колеблет дом,
и стены,
и крыльцо!
[...]
У моей ли птицы
С клювом золотым
Снова гнездышко,
и перышки,
и дым!
Облака —
Ее крылатые друзья,
Высока
ее дорога
Дивная…
У меня ли
На окошке два луча —
Две лучинки,
Что горчат лишь сгоряча…
Даже лужа у крылечка хороша —
И у лужи есть весенняя душа!
Я не желаю знать заранее…
Но сквозь спокойный разговор
Все вижу — табором цыгане
Стоят и развели костер.
И будущее в этих бликах
Тревожит пляскою теней,
Насквозь высвечивая дико
Безвыходную сущность дней.
И в чай заваривая мяту,
Пытаюсь я тебе сказать:
— Объявлен мир, идут солдаты…
Но ничего уж не связать.
И ты молчишь,
и чай, пучинясь,
Вскипает по моей вине.
Сквозь нас в неведомой кручине
Промчался всадник на коне.
О, как он плыл! В плаще летящем,
Какие вдруг напомнил дни!
Но будущее с настоящим
О, если б не были видны!..
[...]
День сквозил, а на меня смотрели
Смазанные краски акварели,
Через снег и ветер из-за туч
Солнечный крестом метнулся луч.
Раздвигая стылые пласты
Снежно- размелованного крова,
На меня спокойно снова,
снова…
Глянули весенние цветы.
И вода, окованная льдом,
Подала
свой голос шелестящий…
На меня
из вырубленной чащи
Глянул дом,
во все звонки звеня!
Долго на море смотрела,
Провожала паруса,
Вспоминала то и дело
То улыбку, то глаза.
Ветер рвался в нетерпенье,
Наполняя паруса.
Всей души твоей смятенье —
То улыбка, то глаза.
То надежда, то тревога
Болью выплеснут со дна:
То прекрасная дорога,
То неясная вина.
[...]
Пронырнуло тучу
Золотою рыбкой
И у самой кручи
Покачнулось зыбко.
Солнышко, очнись же!
Туча под наклоном,
А сквозь тучу лучик-
Глазом фараона.
Словно кто-то древний
Проследил с заботой,
Как цветут деревья,
Как идет работа.
[...]
А давай войну окончим
И не будем воевать!
(Соли горсть на ложки кончик
Уместить, не рассыпать).
А давай признаем право:
Я — твое, а ты — мое!
(Обменяемся отравой
И друг другу подпоем).
И когда настанет вечер,
(Чтобы вновь не быть беде)
Вспоминай со мной о вечном,
Забывай о ерунде.
То, что вечно, то и вечно,
И любовь всегда тиха…
(Как смешно идут навстречу
Два ершистых петуха).
[...]
Посиди со мной.
Человек родной.
За одним столом
Золотым крылом
От тоски укрой,
Я скажу: «Герой»
Белый, белый снег…
В двадцать первый век
Перейди со мной,
Человек родной.
Про другие города
Умолчу, пожалуй!
Закипай скорей, вода!
Чай, на стол — пожалуй!
В этом домике простом
Все мне так знакомо —
Под клеенкой старой стол,
Там, в хлеву, корова.
Домик бабушки моей
С запахом соломы,
Да со вздохами дверей,
Да еще… со стоном.
Нет, тогда она была
Властная хозяйка!
И стирала, и пекла,
И возилась в стайке.*
А внучатам городским
Никаких поблажек —
И гусят мы шли пасти
По тропинке влажной.
Ослепительно светло
Травами покрыто
Было раньше то село,
А теперь? Забыто…
По аллеям городским
Я иду — другая,
Пляжем пахнет от реки,
Здесь никто не знает
Домик бабушки моей…
_________________
* Стайка — маленький сарай.
[...]
Этот путь неосознан еще,
Но уже караван
Выступает.
От верблюжьих
Задумчивых щек —
Золотая уздечка…
Светает.
Все яснее…
Корабль кораблю
Не приснился же
В этом тумане?
Запоздалое крикнешь — «люблю!»
Запоздалое эхо обманет.
Был трамвай ярко-красный
Под палех осенний раскрашен…
Ниоткуда явился,
Он плыл, словно праздник вчерашний…
Суета на перроне —
Конечно, всем хочется ехать
В расчудесном вагоне
И слушать небесное эхо.
Я бежала упорно,
И даже крича:
— Подождите!
По молитве соборной
Мой голос услышал водитель
И кивнул по-приятельски,
В «сникерс» ужасный вгрызаясь.
И уже издевательски
Под ноги камни кидались…
Вдаль умчался трамвай
В синеватом, магическом звоне…
Этот сон забывай!
И трамвай — не последний в сезоне!
[...]
Мне обиду навязали —
На обиду указали:
-Что тебя все обижают.
Стороною объезжают?
Как вокруг я поглядела —
До обиды нет мне дела!
Но за что же обижают,
Стороною объезжают?
Обойду свой дом в тревоге —
Незаметен он с дороги,
Мал, в деревьях утопает
И ничем не привлекает.
Домик мой,
Не видно крыши,
День-деньской
Поет и дышит,
Обрастает мхом и светом
И не знает зла при этом.
В нем звоночек
без изъяна,
Колокольчик
без обмана,
И в колодцах есть вода!
Если кто-нибудь сюда,
Пусть нечаянно заглянет,
Ни о чем жалеть не станет —
Если в доме я одна,
Свет исходит от окна
Золотыми мотыльками,
Хоть лови его руками!
[...]