Стихи Вадима Шефнера о войне

Как бы ударом страшного тарана
Здесь половина дома снесена,
И в облаках морозного тумана
Обугленная высится стена.

Еще обои порванные помнят
О прежней жизни, мирной и простой,
Но двери всех обрушившихся комнат,
Раскрытые, висят над пустотой.

И пусть я все забуду остальное —
Мне не забыть, как, на ветру дрожа,
Висит над бездной зеркало стенное
На высоте шестого этажа.

Оно каким-то чудом не разбилось.
Убиты люди, стены сметены,-
Оно висит, судьбы слепая милость,
Над пропастью печали и войны.

Свидетель довоенного уюта,
На сыростью изъеденной стене
Тепло дыханья и улыбку чью-то
Оно хранит в стеклянной глубине.

Куда ж она, неведомая, делась
Иль по дорогам странствует каким,
Та девушка, что в глубь его гляделась
И косы заплетала перед ним?.

Быть может, это зеркало видало
Ее последний миг, когда ее
Хаос обломков камня и металла,
Обрушась вниз, швырнул в небытие.

Теперь в него и день и ночь глядится
Лицо ожесточенное войны.
В нем орудийных выстрелов зарницы
И зарева тревожные видны.

Его теперь ночная душит сырость,
Слепят пожары дымом и огнем,
Но все пройдет. И, что бы ни случилось,-
Враг никогда не отразится в нем!

1942, Ленинград

Не танцуйте сегодня, не пойте.
В предвечерний задумчивый час
Молчаливо у окон постойте,
Вспомяните погибших за нас.

Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,
Средь весёлых и крепких ребят,
Чьи-то тени в пилотках зелёных
На окраины молча спешат.

Им нельзя задержаться, остаться -
Их берёт этот день навсегда,
На путях сортировочных станций
Им разлуку трубят поезда.

Окликать их и звать их — напрасно,
Не промолвят ни слова в ответ,
Но с улыбкою грустной и ясной
Поглядите им пристально вслед.

1

Загляну в знакомый двор,
Как в забытый сон.
Я здесь не был с давних пор,
С молодых времен.

Над поленницами дров
Вдоль сырой стены
Карты сказочных миров
Запечатлены.

Эти стены много лет
На себе хранят
То, о чем забыл проспект
И забыл фасад.

Знаки счастья и беды,
Память давних лет —
Детских мячиков следы
И бомбежки след.

2

Ленинградские дворы,
Сорок первый год,
Холостяцкие пиры,
Скрип ночных ворот.

Но взывают рупора,
Поезда трубят —
Не пора ли со двора
В райвоенкомат!

Что там плачет у ворот
Девушка одна?
— Верь мне, года не пройдет
Кончится война.

Как вернусь я через год —
Выглянь из окна,

Мы с победою придем
В этот старый дом,
Патефоны заведем,
Сходим за вином.

3

Здравствуй, двор, прощай, война.
Сорок пятый год.
Только что же у окна
Девушка не ждет?

Чья-то комната во мгле,
И закрыта дверь.

Ты ее на всей земле
Не найдешь теперь.

Карты сказочных планет
Смотрят со стены,—
Но на них — осколков след,
Клинопись войны.

4

Старый двор, забытый сон,
Ласточек полет,
На окне магнитофон
Про любовь поет.

Над поленницами дров
Бережет стена
Карты призрачных миров,
Ливней письмена.

И струится в старый двор
Предвечерний свет…
Всё — как было с давних пор,
Но кого-то нет.

Чьих-то легоньких шагов
Затерялся след
У далеких берегов
Сказочных планет.

Средь неведомых лугов,
В вечной тишине…
Тени легких облаков
Пляшут на стене.

1963

Отступление от Вуотты,
Полыхающие дома…
На земле сидел без заботы
Человек, сошедший с ума.

Мир не стоил его вниманья
И навеки отхлынул страх,
И улыбка всепониманья
На его блуждала губах.

Он молчал, как безмолвный Будда,
Все сомненья швырнув на дно,—
Это нам было очень худо,
А ему уже — все равно.

Было жаль того человека,
В ночь ушедшего дотемна,—
Не мертвец был и не калека,
Только душу взяла война.
.............

Не от горя, не от оружья,
Не от ноши не по плечу,—
От безумного равнодушья
Я себя уберечь хочу.

В мире радостей и страданья,
В мире поисков без конца,
Я улыбку всепониманья
Терпеливо гоню с лица.

1969

Самосвал с дымящеюся лавою,
Выхлопов летучие дымки…
Словно тучи, грузно-величавые
Движутся дорожные катки.

К вечеру зальют асфальтом улицу —
Скроются булыжины от нас.
Молча камни на небо любуются,
Видя белый свет в последний раз.

С «москвичами», «волгами», прохожими,
Зорями, рекламами кино,
С днями, друг на друга не похожими,
Им навек проститься суждено.

Я и сам за скорое движение,
В тряске я удобств не нахожу,
Я люблю асфальт,-
но с уважением
На каменья старые гляжу.

Много здесь поезжено, похожено
В давние нелегкие года,
Много в мостовую эту вложено
Горького, безвестного труда.

Крепостным голодным было любо ли
Камни эти на горбу таскать!
Если бы не их булыга грубая —
Нашему б асфальту не бывать.

Здесь рабочие за баррикадами,
Царский отражая батальон,
Замертво на эти камни падали,
Боевых не выронив знамен.

В их руках мозолистых, натруженных
Каждый камень яростью дышал —
Безоружных первое оружие,
Бунтарей булыжный арсенал!

В дни, октябрьским светом озаренные,
К схватке изготовясь штыковой,
Шли матросы революционные
По булыжной этой мостовой.

И, шагая в бой по зову Партии
На защиту Родины своей,
Первые отряды Красной гвардии
Шаг свой отпечатали на ней.

Помнят ночи долгие, бессонные,
Голод, и блокаду, и войну
Эти камни, кровью окропленные,
Камни, не бывавшие в плену!..

Помнят ополченье всенародное,
Помнят, как по этой мостовой
Танки на позиции исходные
К недалекой шли передовой.

… Пусть, полна движенья, обновленная
Улица смеется и живет,
Пусть к Дворцовой площади колоннами
В праздники идет по ней народ.

Пусть поет и торжествует новое,-
Не столкнуть с пути нас никому!

Под асфальтом камни спят суровые,
Основаньем ставшие ему.

1958