Машенька, связистка, умирала На руках беспомощных моих. А в окопе пахло снегом талым, И налет артиллерийский стих. Из санроты не было повозки, Чью-то мать наш фельдшер величал.
…О, погон измятые полоски На худых девчоночьих плечах! И лицо — родное, восковое, Под чалмой намокшего бинта!..
Прошипел снаряд над головою, Черный столб взметнулся у куста…
Девочка в шинели уходила От войны, от жизни, от меня. Снова рыть в безмолвии могилу, Комьями замерзшими звеня…
Подожди меня немного, Маша! Мне ведь тоже уцелеть навряд…
Поклялась тогда я дружбой нашей: Если только возвращусь назад, Если это совершится чудо, То до смерти, до последних дней, Стану я всегда, везде и всюду Болью строк напоминать о ней — Девочке, что тихо умирала На руках беспомощных моих.
И запахнет фронтом — снегом талым, Кровью и пожарами мой стих.
Только мы — однополчане павших, Их, безмолвных, воскресить вольны. Я не дам тебе исчезнуть, Маша, — Песней возвратишься ты с войны!