В тишине уединенной Жизнь несчастную веду, Позабыт я всей вселенной, Счастье в смерти лишь найду.
Ты, подруга летней нощи, Бледносветлая луна, Лес, луга, и темной рощи Мрак безмолвный — тишина!
Не услышите вы вечно Вздохов горестных моих, Хоть страдаю я сердечно В лютой грусти, в муках злых.
Ручеек, что по лужочку Быстро льется и журчит, И под холмиком к кусточку Воду чистую струит!
О тоске души унылой Не скажу тебе, смолчу, И тебя, ручей мой милый, Я слезой не возмущу.
Не скажу я ветерочкам: Мчитесь вы по всем местам, По дубравам, по лесочкам, По долинам, по лугам.
Не скажу я вам: сыщите Ту, которую люблю, И тихонько ей шепните, Что я в жизни ад терплю;
Что с унылою душою В жалкой участи грущу И сердечного покою Тщетно я везде ищу;
Что, красот ее любезных Образ в памяти храня И в страданьях бесполезных, Рвусь и мучусь, жизнь кляня.
Нет, в моей ужасной доле Не могу ее винить; Нет, не в нашей это воле — Ненавидеть и любить.
Не богат я и не знатен, Не забавен, не остер, Мрачный вид мой неприятен, Речь уныла, томен взор.
Что роптать мне на судьбину? Не могу я счастлив быть. Но умею лишь Кларину Страстно, искренно любить.