Ни вывесок не надо, ни фамилий. Я все без всяких надписей пойму. Мне камни говорят: «Они здесь жили, И плачь о них не нужен никому». И жили, оказалось, по соседству С епископским готическим двором, И даже с ключарем — святым Петром, И были близки нищему шляхетству, И пан Исус, в потертом кунтуше, Порою плакал и об их душе.
Теперь их нет. В средневековом гетто Курчавых нет и длинноносых нет. И лишь в подворье университета, Под аркой, где распластан скудный свет, Где склад конторской мебели, — нежданно Я вижу соплеменников моих, Недвижных, но оставшихся в живых, Изваянных Марию, Иоанна, Иосифа… И слышит древний двор Наш будничный, житейский разговор.
1963