Весна еще в начале, еще не загуляли, Но уж душа рвалася из груди, Но вдруг приходят двое, с конвоем, с конвоем, «Оденься, — говорят, — и выходи». Я так тогда просил у старшины: «Не уводите меня из весны!»
До мая пропотели, все расколоть хотели, Но, нате вам — темню я сорок дней, И вдруг, как нож мне в спину — забрали Катерину, И следователь стал меня главней. Я понял, понял, что тону. Покажьте мне хоть в форточку весну.
И вот опять вагоны, перегоны, перегоны, И стыки рельс отсчитывают путь, А за окном зеленым — березки и клены, Как будто говорят: «Не позабудь». А с насыпи мне машут пацаны. Зачем меня увозят от весны?
Спросил я Катю взглядом: «Уходим?» — «Не надо». «Нет, Катя, без весны я не могу!» И мне сказала Катя: «Что ж, хватит, так хватит». И в ту же ночь мы с ней ушли в тайгу. Как ласково нас встретила она! Так вот, так вот какая ты, весна.
А на вторые сутки на след напали суки, Как псы, на след напали и нашли, И завязали суки и ноги, и руки, Как падаль, по грязи поволокли. Я понял, мне не видеть больше сны, Совсем меня убрали из весны.
1962