Читать короткие стихи
Мы гуляли, загорали,
Возле озера играли.
На скамейку сели,
Две котлеты съели.
Лягушонка принесли
И немного подросли.
Шевельнулась безмолвная сказка пустынь,
Голова поднялась, высока.
Задрожали слова оскорбленных богинь
И готовы слететь с языка…
Преломилась излучиной гневная бровь,
Зарываются когти в песке…
Я услышу забытое слово _Любовь_
На забытом, живом языке…
Но готовые врыться в сыпучий песок
Выпрямляются лапы его…
И опять предо мной — только тайный намек —
Нераскрытой мечты торжество.
8 ноября 1902
Наступает пора небывалая.
В освященные ризы одет,
Вознесу я хвалы запоздалые, —
Не раздастся ли свыше ответ.
Пламя алое в сумраке носится,
Потухают желанья в крови.
Вижу — к вышнему небу возносится
Безначальная дума Любви.
17 августа 1901
Глубь небес опять ясна,
Пахнет в воздухе весна,
Каждый час и каждый миг
Приближается жених.
Спит во гробе ледяном
Очарованная сном,—
Спит, нема и холодна,
Вся во власти чар она.
Но крылами вешних птиц
Он свевает снег с ресниц,
И из стужи мертвых грез
Проступают капли слез.
22 марта 1879
[...]
Старинный слог его достоинств не умалит.
Порок, не подходи! Сей взор тебя ужалит.
Антиох Дмитриевич Кантемир (1708 —1744) — русский поэт, в своих произведениях высмеивал обычаи и нравы дворянства.
1779
[...]
Уже бледнеет и светает
Над Петропавловской иглой,
И снизу в окна шум влетает,
Шуршанье дворника метлой.
Люблю домой, мечтаний полным
и сонным телом чуя хлад,
спешить по улицам безмолвным
еще сквозь мертвый Ленинград.
Судьба меня в младенчестве убила!
Не знал я жизни тридцать лет.
Но ваша кисть мне вдруг проговорила:
«Восстань из тьмы, живи, поэт!»
И расцвела холодная могила,
И я опять увидел свет…
1834
— Эй, ромашки,
Дайте мне ответ:
Вы откуда,
Если не секрет?
— Не секрет, —
ответили ромашки, —
Нас носило солнышко
В кармашке!
Так много звезд теснится в раме
Меж переплетами окна.
Они сверкают вечерами,
Как золотые письмена.
В оконном тесном полукруге,
Припоминая, узнаешь
Многоугольники и дуги —
Вселенной огненный чертеж.
Как сладостно, проживши жизнь счастливо,
Изведав труд и отдых, зной и тень,
Упасть во прах, как спелая олива
В осенний день.
Смешаться с листьями… Навеки раствориться
В осенней ясности земель и вод.
И лишь воспоминанье, точно птица,
Пусть обо мне поет.
1920
[...]
За лесом лес и за горами горы,
За темными лилово-голубые,
И если долго к ним приникнут взоры,
За бледным рядом выступят другие.
Здесь темный дуб и ясень изумрудный,
А там лазури тающая нежность…
Как будто из действительности чудной
Уносишься в волшебную безбрежность.
И в дальний блеск душа лететь готова,
Не трепетом, а радостью объята,
Как будто это чувство ей не ново,
А сладостно уж грезилось когда-то.
Октябрь 1856
[...]
Она, как русалка, воздушна и странно-бледна,
В глазах у нее, ускользая, играет волна,
В зеленых глазах у нее глубина — холодна.
Приди, — и она обоймет, заласкает тебя,
Себя не жалея, терзая, быть может, губя,
Но все же она поцелует тебя не любя.
И вмиг отвернется, и будет душою вдали,
И будет молчать под Луной в золотистой пыли,
Смотря равнодушно, как тонут вдали — корабли.
Тот самый длинный день в году
С его безоблачной погодой
Нам выдал общую беду
На всех, на все четыре года.
Она такой вдавила след
И стольких наземь положила,
Что двадцать лет и тридцать лет
Живым не верится, что живы.
А к мертвым, выправив билет,
Все едет кто-нибудь из близких,
И время добавляет в списки
Еще кого-то, кого нет...
И ставит,
ставит
обелиски.
1971
Как всегда, были смешаны чувства,
Таял снег и Кронштадт палил.
Мы из лавки Дома искусства
На Дворцовую площадь брели…
Вдруг — среди приемной советской,
Где «все могут быть сожжены», —
Смех, и брови, и говор светский
Этой древней Рюриковны.
15 марта 1921
Они сошлись в дубраве дикой,
Они столкнулись в летний день,
Где луг, поросший повиликой,
Огородила сосен тень.
Она, смеясь, в притворном страхе,
На мягкий мох упала вдруг;
Любовь и страсть была в размахе
Высоко приподнятых рук.
Он к ней припал с веселым криком,
В борьбе порвал ей волоса…
Пронзительно в молчаньи диком
Их раздавались голоса.
29 августа 1899
Подошла к нему корова.
— Уходи! — сказал ей Вова.
А корова не уходит.
Вова слов уж не находит,
Не поймет, что это значит,
На нее глядит и плачет…
Ни к другу не взывай, ни к небесам
О помощи. В себе ищи бальзам.
Крепись в беде. Желая кликнуть друга,
Перестрадай свое несчастье сам.
На Вас было черное закрытое платье.
Вы никогда не поднимали глаз.
Только на груди, может быть, над распятьем,
Вздыхал иногда и шевелился газ.
У Вас был голос серебристо-утомленный.
Ваша речь была таинственно проста.
Кто-то Сильный и Знающий, может быть, Влюбленный
В Свое Создание, замкнул Вам уста.
Кто был Он — не знаю — никогда не узнаю,
Но к Нему моя ревность, и страх мой к Нему.
Ревную к Божеству, Кому песни слагаю,
Но песни слагаю — я не знаю, Кому.
15 мая 1903. Петербург
Юность, юность, сердце обжигая,
За собой меня ты не зови:
Дочка у меня уже большая.
Сам старик я. Мне не до любви.
Нет, нет, я не хочу, и вовсе мне не льстит,
Чтоб жизнь в последние минуты расставанья
Мне в утешение сказала: до свиданья_,
Как продолженье впредь нам автор говорит.
Без лишних проводов до бесконечной дали
Пусть скажет жизнь: прощай_! И поминай как звали.
1876
Убитые камнем дороги жестоки.
Лесная прохлада, обвей, очаруй.
Кто вброд переходит лесные потоки,
Тот знает, как сладки лобзания струй.
Омытые ноги высоко открыты,
Целуя колени, ликует волна.
От света, от ветра не надо защиты,
Смеяться не станет в лесу тишина.
Год написания: 1899-1906
Лежат они, написанные наспех,
Тяжелые от горечи и нег.
Между любовью и любовью распят
Мой миг, мой час, мой день, мой год, мой век
И слышу я, что где-то в мире — грозы,
Что амазонок копья блещут вновь.
— А я пера не удержу! — Две розы
Сердечную мне высосали кровь.
Москва, 20 декабря 1915
[...]
Стамбулъ не ожидалъ сего ужасна вида,
Въ которомъ Росская явилася? етида.
Покрыла пламенемъ весь бездна горизонтъ,
Пучина рыжетъ огкь и стонетъ Геллеспонтъ.
Эльф, живущий на свободе,
Образ дикой красоты,
Не тебе хвала — природе.
Лишь себя играешь ты!
Позабудь живые чувства
И природу приневоль,
Лги, фальшивь, терзай искусство
Вот тогда сыграешь роль!
За охотой ты на Званку
Птиц приехал пострелять;
Но, белянку и смуглянку
Вдруг увидев, стал вздыхать.
Что такое это значит,
Миленький охотник мой?
Ты молчишь, а сердце плачет:
Птицы ль не убил какой?
Дев ли остренькие глазки
Понаделали хлопот?
С их ланит, из алой краски,
Зрел я, целился Эрот.
Как же быть? И чем лечиться?
Птичек ты багрил в крови, —
И тебе пришло томиться
От смертельныя любви.
1802
1
В той маленькой плоти великий дух имеют.
(IV, 83)
2
Печальную любовь на лире услаждая,
Тебя, сладчайший муж, тебя един на бреге,
Тебя в начале дня, тебя пел в позный вечер.
(IV, 464-466)[1]
Ma chere Alexandrine,
Простите, же ву при,
За мой армейский чин
Всё, что je vous ecris;
Меж тем же ву засюр
Ich wunsche счастья вам,
Surtout beaucoup d«amour
Quand vous serez Мадам.
Навсегда разорванные цепи
Мне милей согласного звена.
Я, навек сокрытый в темном склепе,
Не ищу ни двери, ни окна.
Я в беззвучной темноте пещеры
Должен в землю ход глубокий рыть.
И изведав счастье новой веры,
Никому объятий не раскрыть.
25 октября 1905
Лидино
Как? вы поэта огорчили
И не наказаны потом?
Три года ровно вы шутили
Его любовью и умом?
Нет! вы не поняли поэта,
Его души печальный сон;
Вы небом созданы для света,
Но не для вас был создан он!..
1831