Короткие стихи

1.
Заносы не дают железным дорогам жить.

Надо армию двинуть против заносов.

2.
Надо армию эту вооружить.

3.
Товарищ, метель идет!

4.
Чтоб не попасться ей,

делай, товарищ, лопаты скорей!

1921, январь

(Работа Е.Н. Чирикова)

Когда, в прощальных отблесках янтарен,
Закатный луч в столовую скользнет,
Он озарит на полке пароход
С названьем, близким волгарю: «Боярин».
Строителю я нежно благодарен,
Сумевшему средь будничных забот
Найти и время, и любовь, и вот
То самое, чем весь он лучезарен.
Какая точность в разных мелочах!
Я Волгу узнаю в бородачах,
На палубе стоящих. Вот священник.
Вот дама из Симбирска. Взяв лохань,
Выходит повар: вскоре Астрахань, —
И надо чистить стерлядей весенних…

Уж если всё от века решено, —
Так что ж мне делать?
Назначено мне полюбить вино, —
Так что ж мне делать?
Указан птице лес, пустыня льву,
Трактир Гафизу.
Так мудростью верховной суждено, —
Так что ж мне делать?

Когда вечерние лучи златого Феба
Потухнут, догорев, и юная луна
В пучине голубой безоблачного неба
В ночи появится уныла и бледна, —

Люблю, уединясь, во мраке рощи дальной,
При шепоте дерев, в мечтаниях бродить
И чувства пылкие в душе своей печальной
Воспоминанием протекшего будить.

Ах! некогда и я восторгам предавался,
И я блаженствовал, и я отраду пил,
И я, и я мечтам с беспечностью вверялся

Здесь о превратности мне всё напоминает:
Ряды рассеянных могил в стене глухой…

1826

Есть радость в том, чтоб люди ненавидели,
Добро считали злом,
И мимо шли, и слез твоих не видели,
Назвав тебя врагом.

Есть радость в том, чтоб вечно быть изгнанником,
И, как волна морей,
Как туча в небе, одиноким странником
И не иметь друзей.

Прекрасна только жертва неизвестная:
Как тень хочу пройти,
И сладостна да будет ноша крестная
Мне на земном пути.

Природа здесь верна стезе привычной,
Без ужаса берем удел обычный.

Но если вдруг, нежданная, вбегает
Беда в семью играющих Надежд;
Но если жизнь изменою слетает
С веселых, ей лишь миг знакомых вежд
И Счастие младое умирает,
Еще не сняв и праздничных одежд…
Тогда наш дух объемлет трепетанье,
И силой в грудь врывается роптанье.

Миледи! Зря вы обижаетесь на Зайца!
Он, правда, шутит неумно и огрызается,
Но он потом так сожалеет и терзается!
Не обижайтесь же на Мартовского Зайца!

Уж убран с поля начисто турнепс
и вывезены свекла и капуста.
На фоне развернувшихся небес
шел первый снег, и сердцу было грустно.

Я шел за снегом, размышляя о
бог знает чем, березы шли за мною.
С голубизной мешалось серебро,
мешалось серебро с голубизною.

Мне ненавистен гул гигантских городов,
Противно мне толпы движенье,
Мой дух живёт среди лесов,
Где в тишине уединенья
Внемлю я музыке незримых голосов,
Где неустанный бег часов
Не возмущает упоенья,
Где сладко быть среди цветов
И полной чашей пить из родника забвенья.

В сухом лесу стреляет длинный кнут,
В кустарнике трещат коровы,
И синие подснежники цветут,
И под ногами лист шуршит дубовый.

И ходят дождевые облака,
И свежим ветром в сером поле дует,
И сердце в тайной радости тоскует,
Что жизнь, как степь, пуста и велика.

Gaudes carminibus, carmina possumus
Donare et pretium dicere nioneri.
Horatius

Спасибо, друг, — ты упросил
Меня приняться за работу,
Твой юный голос разбудил
Камену, впавшую в дремоту.

Опять стихи мои нашли
То, что годами было скрыто.
Всё лето предо мною шли
Причудник Фауст и Маргарита.

И вот прейден гористый путь:
Следи за мной, — но, бога ради,
Ты Мефистофилем не будь
Насчет стареющего дяди.

Октябрь 1881

Смысла нет — на чердаке
Распылять средство от моли —
Никому не нужное
И так не пропадет.

Так бывает почему-то:
Ночью, чуть забрезжат сны —
Сердце словно вдруг откуда-то
Упадает с вышины.

Ах!—и я в постели. Только
Сердце бьется невпопад.
В полутьме с ночного столика
Смутно смотрит циферблат.

Только ощущеньем кручи
Ты еще трепещешь вся —
Легкая моя, падучая,
Милая душа моя!

25 сентября 1920

Я не спал,- и звучало
За рекой,
Трепетало, рыдало
Надо мной.

Это пела русалка,
А не ты.
И былого мне жалко,
И мечты.

До зари недалекой
Как заснуть!
Вспоминал я жестокий,
Долгий путь.

А русалка смеялась
За рекой,-
Нет, не ты издевалась
Надо мной.

5 апреля 1897

Скрипнуло… В темной кладовке
Крысы поджали хвосты.
Две золотистых головки,
Шепот: «Ты спишь?» — «Нет, а ты?»

Вот задремала и свечка,
Дремлет в графине вода.
Два беспокойных сердечка,
Шепот: «Уйдем!» — «А куда?»

Добрые очи Страдальца
Грустно глядят с высоты.
Два голубых одеяльца,
Шепот: «Ты спишь?»-«Нет, а ты?»

Посреди небесных тел
Лик луны туманный,
Как он кругл и как он бел,
Точно блин с сметаной.

Кажду ночь она в лучах
Путь проходит млечный.
Видно, там на небесах
Масленица вечно!

1833-1834

Давно ли цвел зеленый дол,
Лес шелестел листвой,
И каждый лист был свеж и чист
От влаги дождевой.

Где этот летний рай?
Лесная глушь мертва.
Но снова май придет в наш край
И зашумит листва…

Но ни весной, ни в летний зной
С себя я не стряхну
Тяжелый след прошедших лет,
Печаль и седину.

Под старость краток день,
А ночь без сна длинна.
И дважды в год к нам не придет
Счастливая весна.

Ужель мою святыню
Ты не поймешь вовек,
И я люблю рабыню,
Свободный человек?

Ужели тщетны муки,—
Цепей не разорвать,
И скованные руки
Могу ли целовать?

1909

Так, высоку запрокинув лоб,
— Русь молодая! — Слушай!
— Опровергаю лихой поклеп
На Красоту и Душу.

Над кабаком, где грехи, гроши,
Кровь, вероломство, дыры —
Встань, Триединство моей души:
Лилия — Лебедь — Лира!

В каком-то стаде у Овец,
Чтоб Волки не могли их более тревожить,
? Положено число Собак умножить.
? Что? ж? Развелось их столько наконец,
Что Овцы от Волков, то правда, уцелели,
? Но и Собакам надо ж есть;
? Сперва с Овечек сняли шерсть,
А там, по жеребью, с них шкурки полетели,
А там осталося всего Овец пять-шесть,
10? И тех Собаки съели.

Иаков шёл в Харан и ночевал в пути,
Затем что пала ночь над той пустыней древней.
Царь говорит рабам: «Вот должен друг прийти.
Гасите все огни,  — во мраке мы душевней».

Так повелел Господь гасить светило дня,
Чтоб тайную вести с Иаковом беседу,
Чтоб звать его в ночи: «Восстань, бори Меня —
И всей земле яви Мой знак, Мою победу!»

Тропинка вьётся,
Река близка,
И чья-то песня раздаётся
Издалека.
Из-за тумана
Струясь, горя,
Восходит медленно и рано
Моя заря.
И над рекою
Проходишь ты.
Цветут над мутной глубиною
Твои мечты.
И нет печали,
И злых тревог, —
Росинки смехом задрожали
У милых ног.

Год написания: 1899-1906

Куда б ни шел, ни ехал ты,
Но здесь остановись,
Могиле этой дорогой
Всем сердцем поклонись.

Кто б ни был ты — рыбак, шахтер,
Ученый иль пастух,-
Навек запомни: здесь лежит
Твой самый лучший друг.

И для тебя и для меня
Он сделал все, что мог:
Себя в бою не пожалел,
А родину сберег.

1942

Чем без дел ходить гурьбой,
распевая разное,
мы, вступив с разрухой в бой,
месяц май отпразднуем.

1921, апрель

О, светлая моя Светлана,
Дитя с недетской душой,
Вообрази: в снегу поляна,
Луна и лес большой, большой…
Здесь от Словении есть что-то:
Такие же сосны и холмы.
И кажется мне отчего-то,
Что поняли б друг друга мы…
Мне жизни не снести несносной,
Мешающей мне жить шутя:
Ты знаешь… Не совсем я взрослый,
А ты… ты не совсем дитя!

Тойла
12 октября 1932

Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!
Одна в глуши лесов сосновых
Давно, давно ты ждешь меня.

Ты под окном своей светлицы
Горюешь, будто на часах,
И медлят поминутно спицы
В твоих наморщенных руках.

Глядишь в забытые вороты
На черный отдаленный путь;
Тоска, предчувствия, заботы
Теснят твою всечасно грудь.
То чудится тебе...

1826

Я уплыву на пароходе,
Потом поеду на подводе,
Потом еще на чем-то вроде,
Потом верхом, потом пешком
Пройду по волоку с мешком —
И буду жить в своем народе!

Один, без сил, в пустыне знойной
В тоске предсмертной я лежал,
И вдруг твой чудный, твой спокойный,
Твой ясный образ увидал —

И я вскочил; коня и броню!
Я снова силен, я боец!
Где враг? навстречу иль в погоню?
Где лавр! Где слава! Где венец?!!

Усмиривши творческие думы,
К изголовью день мой наклоня,
Погасил я блеск, огни и шумы,
Всё, что здесь не нужно для меня.

Сквозь полузакрытые ресницы
Я в края полночные вхожу
И в глаза желанной Царь-Девицы
Радостно гляжу.

17 августа 1896

Россия забыла напитки,
В них вечности было вино,
И в первом разобранном свитке
Восчла роковое письмо.

Ты свитку внимала немливо,
Как взрослым внимает дитя,
И подлая тайная сила
Тебе наблюдала хотя.

Начало 1908